эл. и т. д.", с. 41).
Аллах ведает, из каких рук взял тогда Богданов свою ссылку. Но факт тот, что "слова философа", доверчиво повторенные "марксистом" - суть слова Канта. Неприятное происшествие! Тем более неприятное, что его нельзя даже объяснить "простым" влиянием Оствальда.
В 1904 году, успевши уже бросить и естественно-исторический материализм и Оствальда, Богданов писал: "...Современный позитивизм считает закон причинности только способом познавательно связывать явления в непрерывный ряд, только формой координации опыта" ("Из псих. общ.", с. 207). О том, что этот современный позитивизм есть агностицизм, отрицающий объективную необходимость природы, существующую до и вне всякого "познания" и всякого человека, об этом Богданов либо не знал, либо умалчивал. Он брал от немецких профессоров на веру то, что они называли "современным позитивизмом". Наконец, в 1905 году, пройдя и все предыдущие стадии и стадию эмпириокритическую, находясь уже в стадии "эмпириомонистической". Богданов писал: "Законы отнюдь не принадлежат к сфере опыта, ...они не даны в нем, а создаются мышлением, как средство организовать опыт, гармонически согласовать его в стройное единство" ("Эмпириомонизм", I, 40). "Законы - это абстракции познания; и физические законы так же мало обладают физическими свойствами, как психологические - свойствами психическими" (ibid.).
Итак, закон, что за осенью следует зима, за зимой весна, не дан нам в опыте, а создан мышлением, как средство организовать, гармонизовать, согласовать... что с чем, товарищ Богданов?
"Эмпириомонизм возможен только потому, что познание активно гармонизирует опыт, устраняя его бесчисленные противоречия, создавая для него всеобщие организующие формы, заменяя первичный хаотический мир элементов производным, упорядоченным миром отношений" (57). Это неверно. Идея, будто познание может "создавать" всеобщие формы, заменять первичный хаос порядком и т. п., есть идея идеалистической философии. Мир есть закономерное движение материи, и наше познание, будучи высшим продуктом природы, в состоянии только отражать эту закономерность.
Итог: наши махисты, слепо веруя "новейшим" реакционным профессорам, повторяют ошибки кантовского и юмовского агностицизма в вопросе о причинности, не замечая ни того, в каком безусловном противоречии с марксизмом, т. е. материализмом, находятся эти учения, ни того, как они катятся по наклонной плоскости к идеализму.
4. "ПРИНЦИП ЭКОНОМИИ МЫШЛЕНИЯ" И ВОПРОС О "ЕДИНСТВЕ МИРА"
"Принцип "наименьшей траты сил", положенный в основу теории познания Махом, Авенариусом и многими другими, является... несомненно, "марксистской" тенденцией в гносеологии".
Так заявляет В. Базаров в "Очерках", стр. 69.
У Маркса есть "экономия". У Маха есть "экономия". Действительно ли "несомненно", что между тем и другим есть хоть тень связи?
Сочинение Авенариуса "Философия как мышление о мире сообразно принципу наименьшей траты сил" (1876) применяет этот "принцип", как мы видели, таким образом, что во имя "экономии мышления" объявляется существующим только ощущение. И причинность и "субстанция" (слово, которое гг. профессора любят употреблять "для ради важности" вместо более точного и ясного; материя) объявляются "устраненными" во имя той же экономии, т. е. получается ощущение без материи, мысль без мозга. Этот чистейший вздор есть попытка под новым соусом протащить субъективный идеализм. В философской литературе такой именно характер этого основного сочинения по вопросу о пресловутой "экономии мышления", как мы видели, общепризнан. Если наши махисты не заметили субъективного идеализма под "новым" флагом, то это относится к области курьезов.
Мах в "Анализе ощущений" (с. 49 русск. пер.) ссылается, между прочим, на свою работу 1872 г. по этому вопросу. И эта работа, как мы видели, есть проведение точки зрения чистого субъективизма, сведения мира к ощущениям. Итак, два основные сочинения, введшие в философию этот знаменитый "принцип", проводят идеализм! В чем тут дело? В том, что принцип экономии мышления, если его действительно положить "в основу теории познания", не может вести ни к чему иному, кроме субъективного идеализма.