Поэтому исключительно с точки зрения выдержанности материализма оценивали они Гексли. Поэтому Фейербаха упрекали они за то, что он не провел материализма до конца, - за то, что он отрекался от материализма из-за ошибок отдельных материалистов, - за то, что он воевал с религией в целях подновления или сочинения новой религии, - за то, что он не умел в социологии отделаться от идеалистической фразы и стать материалистом.
И эту величайшую и самую ценную традицию своих учителей вполне оценил и перенял И. Дицген, каковы бы ни были его частные ошибки в изложении диалектического материализма. Много грешил И. Дицген своими неловкими отступлениями от материализма, но никогда не пытался он принципиально отделиться от него, выкинуть "новое" знамя, всегда в решительный момент заявлял он твердо и категорически: я материалист, наша философия есть материалистическая. "Из всех партий, - справедливо говорил наш Иосиф Дицген, - самая гнусная есть партия середины... Как в политике партии все более и более группируются в два только лагеря... так и наука делится на два основных класса (Generalklassen): там - метафизики, здесь - физики или материалисты.<<*217>> Промежуточные элементы и примиренческие шарлатаны со всяческими кличками, спиритуалисты, сенсуалисты, реалисты и т. д. и т. д., падают на своем пути то в то, то в другое течение. Мы требуем решительности, мы хотим ясности. Идеалистами<<*218>> называют себя реакционные мракобесы (Retraiteblaser), а материалистами должны называться все те, которые стремятся к освобождению человеческого ума от метафизической тарабарщины... Если мы сравним обе партии с прочным и текучим, то посредине лежит нечто каше-подобное".<<*219>>
Правда! "Реалисты" и т. п., а в том числе и "позитивисты", махисты и т. д., все это - жалкая кашица, презренная партия середины в философии, путающая по каждому отдельному вопросу материалистическое и идеалистическое направление. Попытки выскочить из этих двух коренных направлений в философии не содержат в себе ничего, кроме "примиренческого шарлатанства".
Что "научная поповщина" идеалистической философии есть простое преддверие прямой поповщины, в этом для И. Дицгена не было и тени сомнения. "Научная поповщина, - писал он, - серьезнейшим образом стремится пособить религиозной поповщине" (l. c., 51). "В особенности область теории познания, непонимание человеческого духа, является такой вшивой ямой" (Lausgrube), в которой "кладет яйца" и та и другая поповщина. "Дипломированные лакеи с речами об "идеальных благах", отупляющие народ при помощи вымученного (geschraubter) идеализма" (53), - вот что такое профессора философии для И. Дицгена. "Как у боженьки антипод - дьявол, так у поповского профессора (Kafchederpfaffen) - материалист". Теория познания материализма является "универсальным оружием против религиозной веры" (55), - и не только против "всем известной, настоящей, обыкновенной религии попов, но и против очищенной, возвышенной профессорской религии опьянелых (benebelter) идеалистов" (58).
По сравнению с "половинчатостью" свободомыслящих профессоров Дицген готов был предпочесть "религиозную честность" (60) - там "есть система", там есть люди цельные, не разрывающие теории и практики. "Философия не наука, а средство защиты от социал-демократии" (107) - для гг. профессоров. "Те, кто зовут себя философами, профессора и приват-доценты, все тонут, несмотря на свое свободомыслие, более или менее в предрассудках, в мистике... все составляют по отношению к социал-демократии... одну реакционную массу" (108). "Чтобы идти по верному пути, не давая никаким религиозным и философским нелепостям (Welsch) сбивать себя, надо изучать неверный путь неверных путей (der Holzweg der Holzwege) - философию" (103).
И посмотрите теперь с точки зрения партий в философии, на Маха и Авенариуса с их школой. О, эти господа хвалятся своей беспартийностью, и если есть у них антипод, то только один и только... материалист. Через все писания всех махистов красной, нитью проходит тупоумная претензия "подняться выше" материализма и идеализма, превзойти это "устарелое" противоположение, а на деле вся эта братия ежеминутно оступается в идеализм, ведя сплошную и неуклонную борьбу с материализмом.